В гражданском законодательстве распространенным приемом регулирования общественных отношений является использование, в нормах закона, оценочных понятий, выражающих нечеткие представления о тех или иных юридических явлениях в российской правовой доктрине, в отношении которых определение смысловых границ не всегда представляется полностью возможным.

Безусловно, эффективность законодательства в данном случае во многом определяется способностью закона адекватно регулировать процессы, происходящие в обществе. Учитывая то, что действительность настолько сложна, многообразна и переменчива, законодатель не всегда может уловить и отразить с помощью закона все особенности конкретных ситуаций и вынужден прибегнуть к использованию такого приема юридической техники, как включение в текст гражданско-правовых норм оценочных понятий.

Посредством закрепления в законе оценочных понятий законодатель предоставляет субъектам различных видов правоотношений в процессе реализации правовых норм (использовании, исполнении, соблюдении, применении норм права) самим определять меру, отделяющую одно правовое состояние от другого, либо правовое состояние от неправового [1, с. 26].

В тоже время в науке, к сожалению, не существует единого мнения о природе и содержании интенсиональной характеристики множества понятий, обозначаемых как оценочные. В теории права и в отраслевой юриспруденции выработаны различные подходы, позволяющие дать определение «оценочного понятия», неизменно сходные в наличии основного признака — неконкретизированности в законе [2, с. 28].

Помимо названного выделяют ряд дополнительных признаков, среди которых:

– неопределенность;

– потребность оценки содержания правоприменителем с учетом конкретной ситуации правового спора;

– необходимость апеллирования к правосознанию лица, применяющего правовую норму с оценочным понятием;

– возможность свободного усмотрения в процессе применения рассматриваемой группы понятий [6, с. 23; 3, с. 134].

Обобщая названные признаки, представляется возможным указать на то, что конструирование оценочных понятий осуществляется при помощи относительно-определенных семантически единиц юридического языка, используемых законодателем при невозможности детального урегулирования ряда схожих обстоятельств и служащих для обозначения абстрактных правовых явлений, содержание которых имеет незамкнутую структуру, всегда оставаясь открытым, и может быть установлено лишь посредством самостоятельной оценки конкретной правоприменительной ситуации со стороны лица, применяющего закон.

Среди многообразия элементов понятийного аппарата, используемого в гражданском законодательстве, для краткого анализа можно, например, выделить такую терминологическую единицу как «разумный срок», функционально связанную оценочными понятиями «своевременность», «достаточность» и «эффективность».

Можно отметить, что понятие «разумный срок» не только обладает вышеобозначенными признаками, придающими ему оценочный характер, но в тоже время имеет и свои специфические черты.

В первую очередь, особенностью данного вида срока является то, что он стимулирует участников правоотношения к своевременности, достаточности и эффективности действий, тем самым, как бы включая в себя иные оценочные категории, требующие дальнейшего уяснения. В этом плане к понятию «разумный срок» относимы слова М.С. Строговича о том, что соблюдение процессуальных сроков обусловливает достижение юридического эффекта того или иного действия [7, с. 201].

Таким образом, разумный срок предстает как особый вид срока в рамках уже определенных законом временных периодов. Этот срок отвечает интересам различных участников правоотношений, но не превышает те сроки, которые получили формальное определение в законе. Очевидно, что в данном случае законодатель при регламентации сроков основывается на соотношении диспозитивного и публичного начал.

Подходы к выявлению содержания данного критерия могут быть выявлены в результате организационно-управленческой деятельности путем анализа статистических данных о работе того или иного государственного органа, обобщения практики.

Также необходимо учитывать и иные правовые обстоятельства и состояния: 1) правовая и фактическая сложность; 2) поведение участников правоотношения; 3) достаточность и эффективность действий органов власти. Приведенные критерии также определены посредством использования оценочных понятий, в свою очередь, также требующих расшифровки.

Можно заключить, что при правильном использовании, данные понятия способствуют достижению законодательной экономии и, как следствие, облегчают уяснение правовых норм гражданами. И, не смотря на то, что оперирование оценочными понятиями представляет определенную сложность для правоприменительной практики, заменить их формально-определенными в большинстве случаев невозможно или нецелесообразно.

В литературе справедливо отмечается, что законодатель, используя для формирования правовых основ общественных отношений оценочные понятия, не расшифровывает последние, справедливо уступая это право правоприменителю [5; 8].

Таким образом, не вызывает сомнения верность и обоснованность представленного в отечественной правовой науке мнения, основанного на том, что использование оценочных понятий необходимо трактовать как специфический способ восполнительного регулирования [2, с. 25—31; 4, с. 38], дающий возможность для гибкой регламентации тех или иных аспектов общественных отношений, которые не поддаются четкому и исчерпывающе закрытому формальному определению языком закона.